Крохотная Осень. Она была там огромной в этом городе. Она разрывалась огромной огненной бомбой и заполоняла весь город. Сейчас в сладкой тоске я вспоминаю это чудное время. Я любил осень и дома, но там в этом городе она была другой, и сейчас я хочу оставить кусочек ее на всю свою жизнь в сердце...
Тяжелые душные ночи, где было так сложно засыпать.
читать дальшеПронзались приятными звуками проезжающий трамваев. Этот редкий и одинокий писк домофона среди ночи, напоминал, что в этом доме я не один. Свет, что каждую ночь, неустанно освещал подъезд, делал мою крохотную квартирку по ночам светлой. Можно было увидеть абсолютно все. В какой-то момент, хозяйка привезла шторы, которые немного его скрадывали, однако, это не сильно помогало. Проходя через кухню я видел как легкий сладкий ночной ветер касается клена, что рос в небольшом палисаднике, и я видел как пляшут его кружевные листья на тонкой синей шторе, которую я никогда не отрывал. Только когда, приезжала мама.
Утро... оно было мятым. С головной болью от душной бессонницы и внутреннего напряжения я начинал новый день. Быстрые сборы, душ, завтрак из запеканки, или вкусных нежный сырников, маминого производства. И вот, в тонкой рубашке, на жилетку я нажимаю кнопку домофона, протяжное трехнотное "пипипи" и в нос ударяет приятный запах начинающейся свежей осени. Она здесь слишком ранняя и слишком золотая, солнце выжигает все уже в июне, а в июле почти вся трава стоит желтая, там где за ней не следят. Но сегодня еще сентябрь. Только свежий сентябрь, пахнущий пылью, и первыми запахами тлеющей от осени листвы. Я быстро перебегаю двор, открывая резную черную вторую калитку с Советской. И под моими ногами начинает постепенно расстилаться, ковер. здесь еще много разных компаний, они следят за дорогой и не так много листвы, но дальше...Переходя во дворы по пугачевской, я иду по одному из дворов. В центре них небольшой садик, и если дворник с вечера не убрал все листы, то на утро, я иду по золотому мягкому и теплому ковру.
Пересекаю еще одну улицу и вот я уже на Хользунова, еще немного и первая советская. Но здесь начинается самое интересно, после пивнушки из которой даже утром доносится терпкий кисловатый запах пива и выходят обрюзгшие корифеи идет дом. Оградка там перед палисадником разбита-это большая насыпь для дома, потому что сама улица уходить в низ-а дом стоит ровно. Там редко убираются, за этим домом на гаражах голубятня, поэтому обычная все дорого бывает выстлана перьями и листьями, но здесь их не так много. Все-таки иногда их убирают.
Быстро сбегаю по этой лестнице в низ-а уже нестерпимо жарко и хочется раздается, Саратовская духота настигает, и дышать так тяжело-так сухо. Жаркое золотое солнце просвечивает сквозь ветви подсвечивая листья, заставляя их играть осенью и бликами. Прохожу мимо голубятни, фонда...Дальше, была резная мастерская, а теперь в одной из дверей магнит, прохожу и через него, и вот небольшой отдел больницы место, где никогда не убирают листву, и я иду в своих белых тапочках, загребая ее как маленькая и поднимая в воздух пыль. Они такие мягкие и мало шелестят под ногами. Перехожу улицу и вот первая Советская, здесь всегда много народа, всегда что-то проходит. На верх теперь без кнопочки открытия дверь каждого этажа не попадешь. Раньше все было открыта и моя первая настоящая пара там была, как раз золотой и самой сладкой осенью 4 курса.
Это была первая или уже вторая пара. Акушерство, наша преподавательница была милой блондинкой с хорошо прорисованными глазами, розовой помадой и доброй улыбкой. Она почти всегда была на операциях и мы сидели, одни а пока сидели-изнывали от стоячего безветренного дня. Духота была вероятно сильной, пот сильно не тек, было просто душно, голова не работала и хотелось спать от этого уморительного дня- все что говорили, тут же забывалось. Хотелось как всегда домой и спать. Солнце святило слепо через внутренние деревья, что росли внутри этого здания. Ветра при открытом оне совсем не было, и сама больница внутри еще пахла сном больным, их заспанными сонными одеялами и подушками. В такой атмосфере просто валит в сон. Поэтому все сидели сонными, и бесполезно переговаривались даже не шутя...
Кончалась пара и я бежал домой, как всегда быстро, что бы быстрее раздеться и принять спасительный душ. В городе стояла терпкая душная осень, без ветра, просто жара, в теплом вакуме, где звуки стирались, а люди как мухи едва ходили-сонные но быстрые. Дома я открывал окно, и квартира наполнялась быстро жарой. Всегда в жаркие дни, в ней было куда прохладнее чем на улице, но хотелось воздуха, хотелось проснуться от жары. И открывая окна-я вновь засыпал, от нехватки свежего кислорода.
Так она начиналась...